«Эмоциональный шантаж» или «бизнес-миграция»: бегут ли предприниматели из Иркутской области

20 февраля 2021 года

В Иркутской области отток предпринимателей в другие регионы фиксируют, но, начиная с 2016 года, он более или менее стабилен, и никакого массового исхода коммерсантов не наблюдается. Об этом 20 февраля за круглым столом об актуальных вопросах ведения бизнеса заявила министр экономического развития Иркутской области Яна Соболь.

В начале февраля в некоторых СМИ появилась информация о массовой перерегистрации предпринимателей Иркутской области в Бурятии и Забайкальском крае, где якобы налоговые условия лучше. В этих регионах ввели льготы по налогам на два года, а также предусмотрели пониженные ставки для тех предпринимателей, кто к ним переезжает.

– Мы не скрываем миграцию. Но ничего в статистке, начиная с 2016 года, не поменялось. В 2019-2020 году среднемесячный отток составлял 14-20 субъектов. За полтора месяца 2021 года эта цифра составляет семь, – сказала Яна Соболь.

Однако член правления общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опора России» Александр Чалбышев прогнозирует, что «бизнес-миграция» будет увеличиваться. Этому виной не только налоговые обременения, но и состояние деловой среды. По последним данным, она в стагнации, а многочисленные показатели, измеряющие её состояние, демонстрируют падение.

– Иркутская область входит в число регионов, где замеряется индекс деловой активности (PMI – прим. ред.). Сегодня он  составляет 46,5%. Напомню, что если индекс ниже 50%, это свидетельствует о том, что деловая активность идёт вниз. Вопрос, к чему мы идём, понимаем ли, что бизнес загибается. Мы как предпринимательское сообщество этот показатель – 46,5% – подтверждаем, – говорит он.

Индекс активности продаж тоже неутешителен, и на январь 2021 года в Иркутской области составляет 31%. То есть в регионе наблюдается стагнация и по этому сектору. Эксперт прогнозирует, что продажи продолжат падать. Самый низкий показатель наблюдался в апреле 2020 года, когда люди покупали только продукты и лекарства. На тот момент он составил 22%. Эти цифры говорят об отсутствии спроса, а в таких условиях невозможно развивать реальный сектор экономики.

– Ко мне только в личные сообщения поступило уже 37 просьб свести с кем-нибудь из Бурятии и Забайкальского края, чтобы изменить локацию бизнеса. Сегодня, в 2021 году, часть людей это уже сделали, часть собираются, – говорит Александр Чалбышев.

Ситуация стала критичной после того, как в России отменили единый налог на вмененный доход (ЕНВД), предложив предпринимателям перейти либо на упрощенную систему налогообложения (УСН), либо на патент. По словам Яны Соболь, из 28,1 тысяч субъектов малого и среднего предпринимательства в Иркутской области патент выбрали 7,1 тысяч, остальные – УСН. При этом, как ранее сообщали в УФНС по Иркутской области, предельный размер доходов при УСН увеличен со 150 миллионов рублей до 200 миллионов рублей с увеличением размера налоговых ставок на суммы превышения с 6 до 8% и с 15 до 20%. Налог в рамках патентного режима составляет 6% от потенциально возможного дохода, установленного в региональном законе. Его предельный размер за год составляет 60 миллионов рублей.

На практике, отмечает индивидуальный предприниматель Анна Астахан, которая работает в индустрии красоты, переход на ту же патентную систему оказался крайне затратным. Налог в этом году по сравнению с прошлым годом вырос почти в 5,5 раз. Если в прошлом году это было 60 тысяч рублей при 15 сотрудниках, теперь – 322 тысячи рублей. По словам бизнес-леди, в Москве патент в год стоит 59,4 тысяч, в Красноярском крае – 22 тысячи.

– Прошлый год для нашей сферы оказался катастрофой. Многие предприятия на фоне коронавируса закрылись, многие ужались, то есть выживают сейчас. Когда я эти цифры посчитала, у меня был шок. Надо понимать, что салонный бизнес – это люди, которые выросли из парикмахеров, создали своё дело, живут на своей работе. Они не считали, просто подали заявление на патент, а когда им пришло письмо от налоговой с такой суммой, у многих это вызвало тотальное непонимание, – говорит она.

А на фоне того, что сильно выросли расходы на соблюдение санитарных правил, эти цифры в принципе ставят под вопрос существование предприятий индустрии красоты. Тем более, что официально зарегистрирована малая часть, и подорожание патентов бьёт именно по добросовестным налогоплательщикам, которые на фоне всех остальных «чувствуют себя как конченые идиоты». Представители этой сферы считают, что прошлогоднюю ставку на патент нужно сохранить как минимум ещё пару лет, чтобы бизнес восстановился.

Между тем, в правительстве Иркутской области – своё видение ситуации, и шаги соседних регионов, которые заманивают к себе предпринимателей различными преференциями, воспринимают с опаской. Как отмечает Яна Соболь, если все субъекты Федерации начнут внедрять эти «миграционные льготы», то возникнет ситуация при которой формировать проект бюджета будет крайне сложно: непонятным станет, какую отдачу от бизнеса получит регион.

– Мне кажется, Иркутская область в этом отношении работает более грамотно, мудро и взвешенно. У нас есть такие предприятия, которые реализуют инвестпроекты, их 22. Налоговые преференции, принятые на региональном уровне, дают возможность стимулировать их развитие. Мы понимаем, что они будут реализовываться не только в части производственного процесса, но и инфраструктуры, а это уже возможность развивать малый бизнес. То, что предлагают коллеги из Бурятии, – ещё нужно посмотреть оценку Минфина России на действия субъекта, – говорит глава Минэкономразвития Иркутской области.

Тем более что ситуации с бюджетами у регионов разные. Почему в Бурятии и Забайкалье «трава кажется зеленее», начальник управления доходов бюджета и государственного долга Минфина Иркутской области Василий Подковыров объясняет степенью дотационности региональной казны. Бурятия и Забайкалье имеют высокий процент софинансирования из бюджета России, потому и могут себе позволить максимально сниженные ставки: свои выпадающие расходы они «отобьют» как раз за счёт этих денег.

– Мы же зарабатываем себе все доходы в бюджет себе самостоятельно. По итогам 2019 года дотация к собственным доходам составила всего 10%. Это необходимо учитывать. Мы регион низкодотационный, – говорит он.

К слову, по данным Минфина, как правило, иркутские предприниматели меняют «прописку» на Красноярский край, Москву и Санкт-Петербург. В свою очередь, в Иркутской области перерегистрируются предприятия Бурятии, Забайкалья и чуть-чуть Красноярского края. То есть тенденция на лицо: бизнес старается переместиться на запад, потому в этом процессе роль играет не только налоговая нагрузка, считает Василий Подковыров.

К тому же, считает председатель комитета по туризму при ТПП Восточной Сибири Марина Григорьева, «никакой нормальный бизнес из региона не уйдёт», переедут лишь единицы – те, кто готов сорваться в любой момент и в любой субъект Федерации. Это не значит, что вопросов по УСН и патентам нет, подчёркивает эксперт. Здесь бизнес-сообщество будет консолидировано отстаивать свои позиции. Но манипулировать массовыми перерегистрациями предпринимателей не стоит, говорит она.

– Прошу коллег из бизнеса прекратить эмоциональный шантаж по поводу того, что у нас предприниматели уходят. Бизнес нормально работающий ни в какую другую местность, ни в какую другую область, губернию не уйдёт. Тем более, что у нас есть Налоговый кодекс и основанные налоги мы платим там, где бизнес ведём, а не тем, где он зарегистрирован, – комментирует Марина Григорьева. – В свою очередь, правительство региона в лице Минфина прошу прекратить портить отношения с Бурятией и заниматься какими-то кляузами по поводу того, что они там у себя что-то не так делает. Каждый регион делает так, как считает нужным. Нам нужно разобраться здесь, у нас, нормально выстраивать отношения между бизнесом и властью у себя дома.

В итоге обсуждения вопросов работы малого и среднего бизнеса в нынешних реалиях было решено, что до конца первого квартала 2021 года правительство Иркутской области разработает план дополнительных мер поддержки.

ИА «Телеинформ»

• «Эмоциональный шантаж» или «бизнес-миграция»: бегут ли предприниматели из Иркутской области