Архив журнала «Капиталист»
Направление
Узбекистан
Степной тропою сквозь пекло
Это направление — как раз из тех нетрадиционных для среднестатистического туриста, о которых регулярно рассказывает «Капиталист». Согласитесь, для жителей Сибири более привычен обратный среднеазиатский трафик — сезонных рабочих-строителей. Но наш корреспондент отправился именно в ту сторону, причем как настоящий путешественник — автостопом. Вниманию читателей его путевые заметки.
— Очень давно хотел проехаться по среднеазиатским югам. И это наконец мне удалось. Рожденным в СССР, тем более выросшим в Средней Азии — такое путешествие должно быть интересным.
Многие мне твердили, что в Узбекистан меня не пустят. Но я все же решился и прошел его вдоль и поперек, заехав и выехав из него три раза. Потому что без регистрации на нахождение в стране дается лишь три дня, что для знакомства с ней очень мало…
И вот, пройдя на границе бумажкозаполнение с листанием паспорта, сумковыворачивание, сканирование обуви, я шагнул в пекло степного Узбекистана.
Первый же подвозивший юный таксист-узбек явно не знал ни слова по-русски. Жевал насвай, мне предложил, с легкостью решив повезти меня за так. Что для нормального таксиста ломка и невыносимая мука.
Шагая по широким трассам узбечьего края и голосуя, был удивлен с какой легкостью тут останавливаются и, хотя часто не понимают уже наш язык, все же готовы подвезти. Даже накормить! Узбекских денег у меня с собой не было. Но мало того, что пирожками с картошкой угостили, так еще дали с собой три тысячи узбекских сумов — это около 70 наших рублей.
Странным показалось то, что возле каждого поселка есть пункт милиции, которая тебя регистрирует, выписывая паспортные данные и прося номер телефона того, к кому ты едешь в гости.
Точка на карте: Узбекистан
Столица: Ташкент Население: 31 млн человек Форма правления: президентская республика Официальный язык: узбекский Валюта: сум (курс: 39,35 UZS = 1 RUB) Разница во времени с Иркутском: -3 часа
Климат резко континентальный, жаркий и засушливый
Средняя температура: -8…+3 — зимой +26…+32 — летом +41…+42 — на юге |
Придорожный цирк таксистов
Итак, за Андижаном, в Намангане, местные таксисты внезапно и хитростью садят меня в машину: иначе, дескать, тебе за сегодня в Ташкент не попасть… Кое-как договариваюсь с водителем довезти меня без денег. Он соглашается, записывает мой сибирский адрес, обещает приехать в гости и на заработки. Улыбается, расспрашивает.
Этот цирк закончился вечером по приезде в Ташкент. Встречавший меня знакомый — местный житель русский дядя Саша — был буквально атакован: плати за пассажира!
Что ж, деньги он отдал без спора, сумрачно загрузив меня с рюкзаком и отвезя на ночлег в гости к своему отцу на Рисовую улицу. По пути были куплены пара арбузов-дынь, отменно выпеченные лепешки.
Сашин отец, Сергей Михайлович, родился и вырос в Ташкенте. Его родители приехали сюда из-под Новгорода поднимать столицу Узбекской ССР еще в 1928 году, когда шло еще само установление советской власти со стройкой всего и вся. Все его годы, вся его жизнь прошли на дорогах Средней Азии. Отец-водитель вырастил сына хорошим автомастером. Даже внук сейчас на той же стезе.
Каково им живется во все более замыкающемся на своем языке, своих условностях и своих интересах, в непривычном для русского азиатском странном мирке — это было интересно понаблюдать на следующий день.
Жизнь Александра — это бесконечный ремонт разнообразных машин. Заработок от $50 в день. Что в целом очень неплохо. Но это все, кроме старого отца и юного сына, что держит его здесь. Дочь Саши живет в Петербурге. Сам он очень внимательно расспрашивает о разных регионах России, о жизни там, местах для работы. Пока, говорит, заработки позволяют ему содержать две семьи — официальную и дополнительную.
Со второй семьей я и виделся, когда мы вместе с ней выезжали на недельный отдых на озеро Иссык-Куль.
Страна без банкоматов
День начался с того, что мы долго ездили по всем банкам и гостиницам Ташкента в тщетной надежде снять с моей карточки наличные деньги. Банкоматов в узбекских банках просто нет! В гостиницах стоят банкоматы под карту Viza, что не соответствовало формату моей карточки.
С трудом деньги все же сняли. В баксах. Саша их поменял на черном рынке по вдвое большему курсу, чем официальный в стране. Потом мы вкусно перекусили узбекскими национальными блюдами.
Затем на малой автостанции у ташкентского тракторного завода вместе еще долго ждали маршрутку на Газалкент… Когда она появилась, люди, многие с баулами, брали ее штурмом. Хотя мест хватило ровно на всех ждущих.
Через час напряженной и тесной езды, выйдя в Газалкенте и купив местного ледяного лимонада, был приятно удивлен его с детства знакомым вкусом. Но на пекле любую воду надо пить залпом. Потому как очень быстро вода в бутылке нагревается до 40 градусов и допивать ее трудновато.
Отбившись от атаки вездесущих назойливых узбекских таксистов, поймал-таки нужную машину. А на мягком серпантине дороги на Брич-Муллу залюбовался видами гор и рек на поднимающемся ландшафте.
Односторонний узкий мост через бирюзовую горную речку Пскем с обоих берегов сторожат полицейские кордоны. Весьма вежливые молодые люди в зеленых мундирах, дважды пролистав мой загранпаспорт, пропускают.
Нанай и советское прошлое
Наконец, не выдержав езды с бесконечными спусками-подъемами, поворотами, говорю: тут уж и выйду. Уютный кишлак. Нанай называется. Кругом журчат арыки, продают нехитрый товар, есть и чайхана у дороги. Предложивший мне тут выйти кишлачник Абу-Али хорошо говорит по-русски. Он поясняет, что их село Нанай живописней хваленой Брич-Муллы, да и водопадик тут побольше.
Конечно, когда тебя зовут в гости, надо соглашаться, не раздумывая — выбор-то невелик. Сходив к реке, не дойдя до водопада с километр, понял, что отдых и досуг на природе одинаков: нехитрая вылазка, омовение и перекус захваченной снедью — все, как и на Байкале. Но тут несколько теплее… Значит, меньше надо тащить с собой снаряги для ночевки.
Заев маленькие шашлычки салатом и закусив их арбузо-дынями, пройдя до речонки Пскем и еще чуть поговорив с зелеными человечками о невозможности фотографирования на секретном мосту, я был приято удивлен их спокойствием, нелюбопытством и отстраненностью. Потом была прогулка по задворкам кишлака — тут ишаки, сады, и арыки, и тень, и пыль, и прыть скоростроек домов. Люди сидят в тени и очень удивляются твоему появлению — ты загадка и полупризрак в этих горах.
Наконец возвращаюсь к Абу-Али. Он мне еще показал свежемазанную глиной кухню, где в тандыре пекутся ароматные лепешки, а в больших казанах готовится пенджабский плов и варятся всевозможные варения.
Затем хозяин наливает настойку из злаков на кислом молоке — сытная вещь. Зовет в дом, где располагаемся на летней кухне. Как обычно, ковры и подушки, низкий столик. Его дочери приносят чай. Он долго, с ностальгией, рассказывает о Кубе — как там служил в юности. Как все было хорошо организовано — питание, и досуг с кино и прогулками. Да и сама Куба — рай.
Очень душевно получилось побеседовать: общее советское прошлое сближает памятью своей людей нереально! Ближе родни становятся — просто вспоминая.
Наутро к цивилизации меня вывез таксист за девять тысяч сумов — по-нашему больше двухсот рублей. Оказалось, что он не так давно работал в Иркутске — водителем на молокозаводских цистернах. Говорит, как приехал к нам, земляки сразу нашли ему работу — никаких сложностей. И заработал хорошо.
Затем по всему Узбекистану я встречал массу людей, ездивших на заработки в Россию. Все довольны — никого не кинули, никто не остался разочарованным — просто поработав сезон, они возвращались домой.
Как Маугли по бахчам
Далее мой путь лишь на пару суток свернул в Таджикистан: надо было найти могилу моего деда. Он жил в Ленинабаде — ныне Худжанд. Это все, что мне было известно о нем в чужой стране. Но помог случай, сведший меня с Бахри Валеевной — чудной энергичной женщиной, моей коллегой по работе в СМИ и ныне соратницей российского телепроекта «Жди меня».
Эта женщина чудодейственным образом там и сям находит людей без вести пропавших, без документов, даже без имени своего живущих в горах… Пару случаев из своей практики по обнаружению русских Маугли, одичавших среди таджиков, она мне рассказала.
Не прошло и часа, как я получил от нее информацию о точном месте захоронения моего деда Юровского Бориса Константиновича с указанием года рождения, смерти, кладбища и того, с кем рядом он упокоен. Фантастика просто.
После этого, не тратясь на ночлег в городке Худжанде и просто переночевав на арбузном поле, вышел за пределы Таджикистана — опять в узбекский край. Далее направление уже на древний Самарканд.
Татьяна с Донбасса
Придя в Самарканд в самый час дневного пекла и не понимая, как можно ходить по этим раскаленным плитам днем, когда местные прячутся в любую тень, напротив сказочной царской станицы Регистон еле нашел приют в чайхане. Плюс чай и кило персиков. Как потом объяснили мне местные, столько их есть нельзя — они сильно снижают давление. Но мне от этого только полегчало: кажется, если бы не персики, чай и тень, я бы скоро там просто помер…
Наконец, время к вечеру, и мне надо во что бы то ни стало в культурной столице найти себе ночлег. Но сделать это так же легко, как в кишлаке Нанай, не выйдет. В городе незнакомца никто так просто к себе не позовет.
Решил ехать на вокзал Самарканда. Но оказалось, что туда просто так не пускают — охрана, нет ни комнат отдыха, ни камер хранения. Ну, думаю, пора просто выехать в степь и идти куда глаза глядят…
Но тут вдруг на остановке среди моря азиатских лиц вижу русскую женщину. Это сильно бросается в глаза. Заговариваю с ней: «Как, вы отсюда еще не уехали? — Нет, говорит, здесь все еще живу»…
Приютить меня согласилась — так мы подружились с Татьяной. Оказалось, что, вырастив четверых дочерей, она осталась одна… Дочери разъехались: одна — в Китае, другая — в Киеве, а еще две — в Ташкенте и Самарканде — стараются наладить личную жизнь несмотря и вопреки.
Итак, в первой же чайхане мы садимся за бокал недорогого узбекского пива и много говорим. Татьяна в 16 лет покинула родной Донбасс и, оказавшись в вечном пекле Средней Азии, трудилась на самых тяжелых работах в электроцехах, налаживая жизнь Самарканда — современного города-сказки. То, что среди многих потоков отъезжавших русских Татьяны не оказалось, она объясняет так. Ее родителей уже нет в живых, а на Донбассе идет война. Стоит ли ехать из азиатского климатического пекла в жерло настоящей войны?
Гостеприимство кишлаков
В Самарканде удивили дома-гиганты. Словно стараясь соответствовать мощи великих империй древности, тут и по сей день возводят такие дворцы-полукрепости с высотой стен более десяти метров и глухими воротами, как будто рассчитанными под фуры с прицепами или трактора-«кировцы» — так они велики.
Не Самарканд — Бомбей, однако… И роскошь с нищетой соседствуют тут тесно, как в самой Индии. А рядом растет виноград — уж спелый в начале августа, что по российским меркам — феномен.
А кругом бушует пекло, и пыль узбекских дорог побеждают только свежепроложенные автобаны — чаще четырехполосные с непременным разделительным бетонным отбойником. По ним бегают машинки местной сборки — узбекские «Дэу» — всякие «Нэксии», малолитражки белого цвета. Любой другой цвет нагревается на беспощадном солнце мгновенно. Хотя и белый тоже.
А уж что такое орды тутошних таксистов! Стоит только рядом остановиться — посадят к себе и рюкзак ни за что не получишь обратно, пока не доедешь и не рассчитаешься полностью. Однажды его у меня его просто увезли молодые узбеки, сначала пытавшиеся выпросить телефон, а затем просто высадившие меня без рюкзака сразу за постом ГАИ.
Проведя два часа в местной милиции, где тоже по-русски почти не понимают, был довезен ее сотрудниками до того самого КПП. А через десять минут туда подъехала та самая «Нэксия» с моим рюкзаком. Грабители тут же побратались с гаишниками — а что, тут все братья. А с меня взяли расписку, что не имею претензий.
Так что настоящее удовольствие — это общаться с людьми и ночевать в удаленных кишлаках. Там к тебе никаких вопросов и полное доверие, приятие.
Там даже довелось попеть и сплясать на узбекской свадьбе, что само по себе знаково — хорошая примета.
Сидели мы вечером с механизатором, прямо с трассы согласившимся меня приютить. Пили водку-чай с арбузными и помидорными закусками. И вот он мне говорит: рядом свадьба у соседей, хочешь — сходи… Конечно, говорю, давай посмотрим на настоящую национальную экзотику.
Да, это не просто формальные посиделки. Настоящий многодневный праздник, где все радуются, веселятся, излучают тонны счастья, объедаются и братаются надолго.
— Русский на свадьбе — это очень хорошо! — так все сказали и давай меня фотать на телефоны. Как дети.
Бухара и минский байкер
Если ехать на Восток, мимо Бухары вам точно здесь никак не проехать. И к обеду появляюсь в Бухаре. Пекло крепчает настолько, что, входя в обливаемые водой входы в кафе, кажется, что уже и не выйдешь оттуда…
Оказывается, что приятель хозяина этого кафе живет во Владивостоке и в заливе Шамора имеет подобное заведение. «Будете там — кафе «Караван» — спросите хозяина. Он бухарский сам, привет ему от меня передавайте».
В общем, тут хорошо — помидорный салатик и бесплатный от заведения чай — всего… за 10 рублей! Вы где-нибудь у нас такой сервис встречали: поесть и выпить настоящего зеленого чаю за десяточку?
Опившись чаю и выйдя на жаровню улицы, убедился в пользе чая: вызываемый им пот на раскаленном безветрии оказывается хорошим охлаждающим. Правда, только в первые пять минут.
Выйдя на трассу, все в том же пекле (не иначе где-то рядом пышет вулкан — откуда ж такой жар?), пообщался с местными водителями. С большой пользой для себя.
Они, во-первых, дали мне возможность принять душ в окрестной кабинке. А во-вторых, совершенно неожиданно собрали тысяч 25 местных денег мне на прокорм — в знак уважения, наверное, к отважному путешественнику. Грех было ломаться и отказываться…
От них принял и совет: через дорогу на стоянке для фур найти попутный большегруз на выезд из страны. Совет был дельный, я его принял и отправился коротать время в здешней кафешке для дальнобоев. Она, кстати, неожиданно оказалась весьма дорогой: один только шашлык — правда, четыре палочки — стоил там аж 16 тыс. сумов. Пресытившись такой едой, заказал обозначенную в меню окрошку. Принесли те же помидоры, только плавающие в кефире. Чем не окрошка? Но за пять тысяч узбекских сумов…
А вечером сюда подъехал байкер Егор из Белоруссии с подаренной ему местной сочной дыней. Мы ее все вместе дружно съели, понаблюдав за особым разделочным искусством резки этого овоща.
Дыня вечером, тающая во рту, и сам запал безудержного минского мотопутешественника, его долгие горячие рассказы про Грузию, где он побывал целых четыре раза, меня всерьез настроили туда поехать.
А пока рядом была Бухара. Можно было встать и пойти к ней… Если бы не интересные попутчики, тут и там появлявшиеся за столом.
- Число просмотров: 1767