В северо-западной части Руси в бассейне Онежского озера находится река Шуя, а по ее берегам небольшие поселения. Они и по сей день стоят на прежнем месте и являются своеобразной Меккой местного туристического бизнеса. Славились поселения семейными кланами, занимавшимися торгово-ремесленными промыслами.

В одной из таких семей отец пригрозил как-то непокорному и излишне самостоятельному сыну лишить его благословения. Парень не стал обременять родителя своей непокорностью, собрал вещи и заявил, что сам добровольно уходит в Сибирь, чтобы там обосноваться. Судьба привела его в Иркутск, где он положил начало сибирской ветви купцов Мыльниковых.

Во втором поколении клан Мыльниковых возглавил предприимчивый и чересчур амбициозный Николай Прокопьевич. Его биография традиционна для иркутских предпринимателей XVIII века: молодость на промыслах и винной торговле среди туземцев, затем общение с путешественниками и самообразование, следствием чего стали организация самостоятельного промысла пушного зверя на Алеутских островах и попытка подчинить своему влиянию местную чиновничью власть.

Мыльниковы были представителями исконно русских торгово-предпринимательских традиций того времени: сочетание мануфактурного и ремесленного производства, наличие небольших предприятий, основанных на ручном труде и обязательной транзитной торговле, центром которой были Кяхта и Иркутск.

ВИННАЯ ИНТРИГА С ГОСУДАРСТВОМ

Во времена Мыльниковых основными производствами в регионе были кожевенная, мукомольная, мыловаренная промышленность. Крупные капиталы сколачивали винной торговлей и морским промыслом на Алеутских островах в Америке.

	Дом Мыльникова на углу Луговой и Мыльниковской улиц — одно из первых каменных зданий в Иркутске (ныне — ул. Матара, 11).

В Сибири сложилась традиция продажи вина «на вере» - вино продавалось от казны через так называемых верных сборщиков, часто — дворян, которые по праву рождения получали льготное место, но не могли правильно организовать продажу. Пытаясь исправить положение, местные губернаторы часть вина сдавали на откуп удачливым купцам.

Иркутские купцы, накопившие за счет пушного промысла на Аляске солидные капиталы, с успехом выигрывать аукционы по «винным откупам». Особенно в этом деле преуспел родственник Григория Ивановича Шелихова, основателя Российско-американской кампании (РАК) — Иван Петрович Шелихов. Свои активы, вложенные в «винные откупа», он внес в уставной капитал компании.

В этот момент цены на хлеб в Иркутской губернии резко возросли, повысилась и себестоимость вина, изготовляемого на казенных заводах. Но частные заводы, принадлежавшие купцам, отказались повышать цены на вино, и казна стала терпеть убытки. Возник спор между купцами, представителями которых был РАК, и государством. Клан Шелиховых надеялся выиграть тяжбу, поскольку в пайщиках компании ходил сам император Александр I.

В интригу вмешались купцы Мыльниковы, надеясь, что спор завершится в пользу казны и клан Шелиховых потерпит фиаско: будет отстранен от руководства РАК. Как показало время, расчет оказался правильным, но на его реализацию ушло семь лет. Когда, в 1807 году иркутские купцы поняли всю бесполезность борьбы с правительством и решили заплатить по штрафным долгам, глава рода Мыльниковых - Николай Прокопьевич уже находился в административной ссылке в городе Баргузине.

Подобных примеров в истории иркутского предпринимательства великое множество. Отношение правительства к крупным капиталам доморощенных сибирских миллионеров было двойственным. С одной стороны, оно разрешало и поощряло отдельные, наиболее доходные отрасли, а с другой оказывало тормозящее воздействие на развитие местной транзитной торговли с Китаем, всячески протежируя московское купечество.

Сибиряков выдавливали из мира крупного капитала, и им не оставалось никакого другого выхода, как только переводить коммерческую детальность в Северную Америку. На это решались отдельные, одновременно отчаянные и дальновидные люди, умевшие рисковать и извлекать выгоду от риска. Но не всем сибирякам хватало места даже на севере Нового Света, и они искали новые рынки применения капитала. Например, в Японии. Об этом часто говорили в доме купца Мыльникова.

ИРКУТСКИЕ ПЕРВООТКРЫВАТЕЛИ ЯПОНИИ

Поиском новых рынков активно занимался хорошо известный в дворцовых кругах и в мире сибирских капиталов академик Петербургской академии наук, основатель тальцинского стекольного завода Эрик Лаксман, о жизни которого наш журнал рассказывал не раз.

В январе 1792 году Лаксман написал в академию интересное письмо, касающееся его наблюдений в Якутии — о перспективах добычи минералов в этом крае. Кроме этого, он сообщил, что аналогичное исследование можно провести восточнее Охотска. По его мнению пространства от Курил до Алеутов могли оказаться очень интересными с точки зрения различных минералогических изысканий.

Но просить на исследования денег у казны было бессмысленно, и Лаксман предложил использовать для таких исследований купеческие капиталы.

Естественно, что купцов вряд ли прельстила бы идея тратить деньги на сбор минералов. Тогда ученый посчитал приемлемым обосновать предложение будущей торговлей с Японией и за счет вырученных средств покрывать издержки, необходимые для научных исследований.

Оригинальность подобного хода понравилась известному географу Петру Симону Палласу настолько сильно, что он предпочел даже забыть о Лаксмане и приписал эту идею себе. Открытие торговли с Японией для Сибири и для Иркутска Паллас считал важнейшим событием.

Во время этих переговоров было озвучено имя Николая Прокопьевича Мыльникова. Он подсказал идею использования купеческих капиталов для освоения

Японии Иосифу Иосифовичу Беллингсу - англичанину, капитан-командору, кавалеру ордена Святого Владимира, участнику последней экспедиции Кука и одному из первых русских моряков-исследователей северного побережья Тихого океана.

АРЕСТОВАННАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ

Случилась так, что к тому времени русское правительство научилось осторожничать и решило полностью отказаться от услуг иностранцев в щепетильных геополитических делах. Тогда о предложении Лаксмана вспомнили и в 1796 году стали снаряжать экспедицию в Японию.

Кстати, об этом в конце 80-х годов прошлого века японцы сняли прекрасный художественный фильм - «Сны о России». Декорациями к фильму стала экспозиция музея «Тальцы» на 47 километре Байкальского трактам. В основу сюжета положена реальная история.

Дом на Спасо-Лютеранской улице (ныне ул. Сурикова, 24) в 1807 году куплен Российско-американской компанией у купцов Сизых.

Недалеко от русского берега терпит кораблекрушение японское судно. Спасшихся моряков русские доставляют в административный центр - Иркутск. Отсюда им предстоит долгий путь в Санкт-Петербург к императрице за разрешением вернуться на родину, в страну Восходящего Солнца. В Петербурге решают, что это хороший повод для налаживания торговых, а возможно и политических связей с Японией. А иркутское купечество в лице Мыльникова тем временем делает все возможное, чтобы императрица обратила внимание на огромный потенциал нашего города.

Поскольку консультантом в деле подготовки экспедиции выступил Лаксман, то он поставил во главе миссии своего сына - Адама. Адаму Лаксману шел 26 год, и он был армейский поручиком.

Императрица Екатерина II благосклонно отнеслась к этому предприятию, но дала понять, что вся правовая инициатива по вопросу организации и снаряжения экспедиции должна проходить в русле «права местного обычая». Мол, есть такая традиция у хлебосольных сибиряков: с почестями и посольством отправлять потерпевших кораблекрушение мореплавателей на родину.

Адам водил знакомство с купцом Николаем Прокопьевичем Мыльниковым и его сыновьями. Именно в доме Мыльниковых и была высказана идея полуофициального русского посольства в Японию. Адаму надлежало доставить в Японию образцы тальцинских изделий и по возможности обеспечить торговлю в Японии для купца Шебалина, сопровождавшего корабли экспедиции.

Представители крупного купеческого капитала, таким образом, примеряли на себя японский рынок.

Мыльников был страстным сторонником развития будущего японского рынка. Он предполагал провести торговый маршрут из Камчатки в Америку через Японию. По его мнению, прибыль, вырученная в Японии, покрыла бы издержки от содержания русских поселений на Аляске и Алеутских островах.

Видимо такой расчет оказался столь очевидным, что Мыльников, чтобы замаскировать и без того откровенные коммерческие интересы иркутян, предложил Лаксману написать письмо к японским ученым в Едо - центр научной мысли страны. Письмо содержало предложение о научном обмене знаниями и опытом.

Однако, получив письмо, японцы заподозрили неладное. За их учтивостью и гостеприимством скрывались подозрительность и недоверие. В Едо они организовали приветствие делегации Адама Лаксмана, построили «Русский дом», где проходили переговоры между представителями обоих стран. Но фактически, решив, что гости проводят разведку их страны, японцы арестовали русскую экспедицию на восемь месяцев. Они все выведывали, прежде чем пускали русских дальше, в другие города.

Вот, что писал по этому поводу биограф Эрика Лаксмана - Вильгельм Лагус: «Выгодность торговых сношений с Россией ... островитяне сознавали очень хорошо, но они не могли отказаться от своих вековых предрассудков. Поэтому они не позволили Шебалину даже выставить свой товар; это, говорили чиновники, стоило бы нам жизни».

ДОМ МЫЛЬНИКОВА

В Иркутске все переговоры по японской экспедиции, обсуждение японских перспектив иркутского капитала проходили в доме Николая Прокопьевича Мыльникова. По возвращению из Японии именно семья Мыльниковых организовывала вечера, где иркутяне встречались с моряками-путешественниками.

Мыльников удачно выбрал место для дома в центре города. Его построили в 1791 году, о чем в иркутской летописи есть запись: «Сего лета окончен строением каменный дом иркутского купца Мыльникова» на углу Луговой и Мыльниковской улиц (в настоящее время — перекресток улиц Марата и Чкалова). Кстати, достоверно пока неизвестно, сколько этажей было в этом доме первоначально, вероятнее всего, он был одноэтажным.

	Ясашное зимовье ставили русские промысловики-землепроходцы в тех местах, где организовывали сбор пушной дани от местного населения. Такие сооружения русские строили до середины XVIII столетия. Данный объект был обнаружен в сентябре прошлого года сотрудниками архитектурно-этнографического музея «Тальцы» в тайге, в Казачинско-Ленском районе Иркутской области. Именно в таких условиях проходила походная и промысловая жизнь предпринимателей-промысловиков поколения времен Николая Мыльникова.

Особый статус дом Мыльниковых среди прочих купеческих домов имел по той же причине, по которой, например, позднее дом купца и известного иркутского литератора Василия Николаевича Баснина стал центром притяжения иркутского купечества, недовольного злоупотреблениями местных чиновников.

В начале XIX века противниками чиновничьего произвола в Сибири выступали крупные купеческие фамилии. Главным их орудием были жалобы, поданные на имя императора Александра I. Среди недовольных политикой местных чиновников были купцы Трапезниковы, Дудоровские, Киселевы.

Такой прием борьбы с зарвавшимися чиновниками-временщиками еще в начале 1790-х годов с успехом освоил Николай Мыльников. Достоверно известно, что в доме Мыльниковых критиковали деятельность временщика - сибирского губернатора Николая Ивановича Трескина, притеснявшего купечество (позднее из-за этого конфликта с Трескиным купца сослали в город Баргузин, где он и скончался — ред.).

Здесь же обсуждали специальный доклад императрице Екатерине II, подписанный А.Р. Воронцовым, Г.Х. Минихом, И.А. Сомойловым, в котором высказывалась просьба о поддержке промысловой деятельности иркутян в Тихом океане и монополий.

К тому же, дом Мыльниковых считался неофициальным центром американской промысловой деятельности купцов. Здесь же какое-то время находилась и иркутская контора Российско-американской компании.

К сожалению, точно установить время нахождения конторы РАК в доме Мыльниковых не представляется возможным, поскольку известно, что контора РАК находилась и в доме купца А.И. Лычагова. Пока компания 13 марта 1807 года не приобрела собственное здание на Спасо-Лютеранской улице (ныне ул. Сурикова, 24), купив его у купцов Осипа и Афанасия Сизых.

Владимир Титов, кандидат исторических наук

От редакции. Портретов или изображений купца Мыльникова не сохранилось. По крайней мере, наши обращения в иркутский Художественный музей им. Сукачева, петербургские Эрмитаж и Русский музей, а также в Художественный музей им. Сурикова в Красноярске принесли отрицательный результат.

По мнению историков, отсутствие портретов многих предпринимателей того времени объясняется тем, что они считали это прерогативой кичливых сановных персон. А ведь немало купцов были выходцами из крестьян-переселенцев, сделавших себя самостоятельно. Отсюда у них своеобразная природная скромность и неприязнь к боярам и к государству в лице его представителей - чиновников .

Использованы материалы:

Покровский М.Н. Русская история в самом сжатом очерке // Избранные произведения. Книга 3. М. 1967.

С. 53, 45.

Вильгельм Лагус. Эрик Лаксман. Вильгельм Лагус. С. 245-255.

Гаращенко А.Н. Постройки Иркутска, связанные с Российско-Американской компанией // Русская Америка: материалы III Междунар. науч. конф.  «Русская

Америка» (Иркутск, 8 - 12 августа 2007 г.). Иркутск,

2007. С. 54

Российский Государственный исторический архив, фонд 1341, опись 8, дело 899, листы 1 - 4.

 

"Капиталист", иркутский журнал для предпринимателей № 7 (35) Ноябрь - Декабрь 2009 года

• Число просмотров: 2724