Так называемое "домашнее производство", т.е. изготовление мелкого домашнего бытового и сельскохозяйственного инвентаря в России стало развиваться еще с XVII века.

Если в мире, особенно в Западной Европе, такая "домашняя" промышленность являлась побочным занятием населения, и может рассматриваться как ступенька общего технического развития, предшествующая возникновению фабрик и заводов, то в России, в силу долгого существования крепостного права и отсутствия капитализма, это занятие получило широкое распространение среди крестьян-земледельцев. Продукция изготавливалась ими не для собственного потребления, а для обмена или продажи.

Обычно такое производство налаживалось на дому силами одной семьи. Этих людей стали называть кустарями, а их деятельность — кустарным промыслом.

СЕМЕЙНЫЙ БИЗНЕС СИБИРСКИХ КУСТАРЕЙ

Кустарь — это человек, опытный в своем мастерстве, который вне зависимости от того, был ли у него земельный надел или нет, занимался дополнительным промыслом при помощи своей семьи и наемных рабочих. Изготавливаемую продукцию продавал.

До революции ставить кустаря и ремесленника на одну ступеньку мешало то, что основной рабочей силой кустаря были его родственники, а ремесленник все же пользовался в большей степени наемным трудом. Кстати, в средневековом русском обиходе слово кустарь и куст были синонимами и обозначали разрастающийся во все стороны семейный очаг.

В предреволюционные и первые советские годы кустарное производство определялось как подсобная, дополнительная работа по добыче и переработке местного природного сырья. Количество занятых в промыслах лиц было незначительным. Велось это производство небольшими группами — артелями от двух до десяти человек.

В 1920-30-х годах на территории нынешней Иркутской области имелись занятия, в которых совмещали добычу и обработку сырья: гончарный промысел, изготовление жерновов, добыча и обработка лесных материалов. Кожевенники и пимокатчики (пимокаты - изготовители валенок) работали только на заказ с сырьем заказчика. Развивались производства (веревочное, колесное, корзиночное, экипажное и столярное) и отхожие промыслы (рыболовство, охота, извоз, сплав леса), которые носили сезонный характер. Из всех промысловых занятий более 90% проходили на открытом воздухе.

Средний годовой доход иркутского кустаря составлял около тысячи рублей. Правда, такими показателями могли похвастаться только те, кто работал в артелях с количеством рабочих от шести человек. Перед революцией 1917 года валовой доход кустарного производства вырос до 10-15 тысяч рублей при среднем количестве работников от двух до пяти.

НУЖНЫЕ И БЕЛЫМ, И КРАСНЫМ

Гражданская война своеобразно повлияла на развитие кустарного производства: белые, а затем после их разгрома красные через кредитование кооперативов финансировали развитие тех отраслей кустарного

производства, которые занимались обувью и транспортом: пимокатные, слесарно-кузнечные и обозные мастерские. В марте 1920 года таких мастерских было зарегистрировано 769 штук.

На первых порах советская власть не только безоговорочно поддерживала кустарные мастерские, но очень активно распределяла военные заказы для нужд Красной Армии, снабжая мастеров сырьем, а иногда станками. К несчастью, такая поддержка имела опреленный минус. Кустарям, у которых размещались военные заказы, запрещалось свободно торговать излишками произведенной продукции. Это фактически исключало легальную торговлю и вело к процветанию черного рынка.

Для придания сибирской кустарной промысловой деятельности внушительных оборотов местное правительство — Сибкрайком передал мелким частным предпринимателям большую половину промышленных предприятий Алтая, Иркутской и Томской губерний.

Подобный шаг был вынужденной мерой, вызванной необходимостью привести в порядок оборудование, за годы гражданской войны пришедшее в негодность. Сами большевики и новоиспеченные хозяйственники от комсомола не могли провести подобной реорганизации, поэтому решили передать весь процесс более способным людям.

В это время, в Сибири, особенно после гражданской войны, главным источником семейного бюджета, как в городе, так, и в деревне, по сведениям "Сибирской Советской энциклопедии", служила семейная хозяйственная деятельность.

МНОГОЛАВКА ШИРОКОГО ПРОФИЛЯ

Словосочетание "хозяйственная деятельность" наиболее часто встречается в лексиконе жителей России второй половины XIX - первой четверти XX вв. Любил поговорить о хозяйстве со своими корреспондентами Лев Толстой. Не стеснялись вплоть до конца 1920-х годов писать в анкетах о "занятии своим хозяйством" обыкновенные, так сказать, рядовые граждане. Позже даже намек на какое-либо подобие собственного дела строго преследовался гоударственными карательными органами.

Толкование словосочетания "хозяйственная деятельность" с позиций мировоззрения россиянина двадцатых годов прошлого века означало получение дохода от "самодеятельных занятий и профессий". Самодеятельными профессиями признавались, особенно в Сибири, все те занятия, источником для которых была не государственная служба, а частный промысел или тот вид работы, при котором месткомы и парткомы не имели возможности вмешиваться.

Широкое развитие получила практика организации многолавки. Многолавка означала легальное право торговать любому человеку любым товаром в строго отведенном для этого месте, но не закрепленным за продавцом на длительный период времени. Вот такой метод действительно подпадал под определение "самодеятельность населения".

Речь шла о развернутой мелкой частной торговле сельскохозяйственной и промышленной продукцией для бытового потребления. Иначе говоря, любой город превращался в рыночную площадь, где крестьяне и рабочие предлагали друг другу самые необходимые вещи по ценам, их устраивавшим.

Предполагалось, что такая уличная торговля сможет удовлетворить потребительский спрос и понизить уровень цен.

Вслед за уличной торговлей в многолавках последовали процессы, которые постепенно позволяли организовывать крупные межотраслевые кооперативные союзы, торговавшие между регионами. Все решения в таких кооперативных союзах принимались на демократической основе, простым большинством голосов, и не всегда так, как желали коммунисты.

ОТ ПОЛИТНЕСОЗНАТЕЛЬНОСТИ К СИБИРСКОМУ ЧИКАГО

Преобладание интересов хозяйственного характера над политическими и идеологическими начало пугать местных большевиков еще в 1922 году. Беспомощность в административной деятельности заставляла их подбирать выражения в спорах, затрагивавших экономику региона. Коммунисты без особого возражения молчаливо одобрили участие представителей многолавки в дискуссии о придании Сибири самостоятельного экономического развития в рамках РСФСР.

Однажды на заседании Сибревкома даже прозвучало предложение сделать из Ново-Николаевска (ныне — Новосибирск) второй, сибирский Чикаго.

Такое неофициальное название тогда получали те города, которые сначала превращались в центры кустарного производства, а затем пытались претендовать на распространение экономического влияния на близлежащие территории.

Кроме того, многие города края сибиряки действительно хотели превратить в крупные речные порты, а через систему каналов связать эти порты с Ледовитым океаном, и с помощью ледоколов наладить прямую судоходную связь с Америкой.

Новосибирск подходил для этих целей лучше, чем какой-либо другой населенный пункт. В региональной геополитике начинают преобладать молодые, только зарождающиеся города. Этому способствовал интенсивный отток мужского населения на новостройки за заработком.

Бывший крестьянский поселок Гусевка, который в 1903 году переименовали в безуездный город Ново-Николаевск выдвигается в список лидеров за название сибирского Чикаго. В 1921 году туда из Омска переехал Сибревком, похоронив тем самым столичные амбиции омичей. А в 1925 году на Первом краевом съезде Советов Сибири постановили переименовать город в Новосибирск.

По интенсивности капитальных вложений в предприятия, связанные с "самодеятельными профессиями", т.е. фактически с частным предпринимательством, Новосибирск оказался на первом месте среди всех городов России.

Позднее средства, накопленные от народной "самодеятельности", позволили быстрыми темпами развивать тяжелую индустрию в местностях, лежащих рядом с городом. Кстати, на втором месте по капиталовложениям, исходящим от частного промыслового капитала, был Иркутск.

БЕЗ ПОМОЩИ ПРОЛЕТАРИЕВ

Вначале Сибревком предполагал через речные порты Сибири осуществлять торговлю зерном, маслом, индустриальной продукцией с капиталистическими странами. Затем по плану должен был начаться процесс постепенного накапливания ресурсов и отстраивания городов, объединенных сетью речных портов, что позволило бы иметь не один, а сразу несколько крупных промышленно-финансовых центров. Среди планируемых новых экономических центров назывался не только Новосибирск, но также Барнаул, Красноярск и Иркутск.

Движущими силами развития намечалось сделать не пролетариев, как на этом настаивала Москва, а лиц, занятых в многолавках и в кустарно-кооперативном производстве. В 1931 году на слуху у сибиряков еще ходили словосочетания, указывающие на политическую оппозиционность официальному курсу советского правительства.

Например, секретари местных крайкомов и обкомов, защищая интересы сибиряков, противопоставляли себя официальному Кремлю. Таких руководителей обобщенно называли "народным правительством" (! — Авт.).

Употребление слова "народный" многие люди связывали с характером достижений тех лет, когда за три-четыре года на месте зимовья, где еще недавно ночевали проходящие по тропе приискатели, вырастали контора районного значения, склад для целой магистрали, больница, кооператив, почтовое отделение, жилые дома.

В этой цепочке не было места только партийной ячейке, что и стало причиной скорой ликвидации как многолавки, так и кустарной промысловой деятельности.

Владимир Титов, кандидат исторических наук

"Капиталист", иркутский журнал для предпринимателей № 1 (23) Февраль - Март 2008 года

• Число просмотров: 2201